|
Проблема Г. неоднократно ставилась в истории этической мысли. Некоторые теоретики прошлых веков (Дж. Вико, Гегель) связывали Г. исключительно с т. наз. «героическим периодом» в истории Древн. Греции, к-рый получил отражение в античной мифологии. Мифологический герой наделяется в преданиях сверхчеловеческой силой, пользуется покровительством богов и совершает подвиги во имя человечества. Веря в провидение, он не отделяет того, что совершено им самим, от того, что явилось следствием рока. С т. зр. Вико и Гегеля, для Г. уже не останется места в совр. им условиях, когда для каждого человека сформулированы строго установленные нормы поведения, предполагающие равновесие между правами и обязанностями личности. Буржуазное об-во действительно исключает Г. из повседневной жизни людей, поскольку в нем господствует дух практического расчета и обывательского благоразумия, частное право и догматизм в морали. Однако и для утверждения буржуазных отношений в эпоху Возрождения понадобилась деятельность героев — всесторонне развитых и революционно мыслящих личностей. Это была «эпоха, которая нуждалась в титанах и которая породила титанов по силе мысли, страсти и характеру, по многосторонности и учености. Люди, основавшие современное господство буржуазии, были всем чем угодно, но только не людьми буржуазно-ограниченными» (К. Маркс и Ф. Энгельс, т. 20, с. 346). Попытку возрождения идеи Г. предприняли буржуазные романтики (Ф. Шлегель, Т. Карлейль и др.), но в их трактовке понятие Г. приобретает сугубо индивидуалистический характер. Иное толкование дали понятию Г. рус. народники в своей теории «героя и толпы». Они отрицали активную роль народных масс в истории, считая, что массы поднимаются на революцию, лишь следуя примеру отдельных исключительных личностей. Наконец, по-своему интерпретирует Г. экзистенциализм. Марксистское понимание Г. в корне противоположно буржуазному. Диалектика Исторического процесса требует, чтобы в определенные его периоды (напр., в эпохи революций) не только отдельные личности, но а широкие народные массы жертвовали своими частными интересами ради общего дела и совершали подвиги, нетипичные для «обычных» условий. В. И. Ленин выводит понятие Г. из противоречивости условий в какой-то момент исторического процесса: с одной стороны, возникает настоятельная необходимость в решении определенных социальных задач, а с др. — существующие условия препятствуют этому. Такое противоречие возникло в первые годы Советской власти. «Получается...— писал Ленин,— порочный круг: чтобы поднять производительность труда, надо спастись от голода, а чтобы спастись от голода, надо поднять производительность труда... Поэтому задача победы нового об-ва, пишет В. И. Ленин, «ни в коем случае не может быть решена героизмом отдельного порыва, а требует самого длительного, самого упорного, самого трудного героизма массовой и будничной работы» (там же, с. 17—18). Марксистско-ленинская этика не делает принципиального различия между индивидуальным и массовым Г. Личный подвиг может сыграть роль почина, примера для мн. людей и перейти, т. обр., в массовый Г. Героическая личность, как она понимается коммунистической нравственностью, исключает себя из общего правила лишь в том смысле, что берет на себя большую меру ответственности, чем предполагается обычными условиями, жертвует своими интересами ради интересов др. людей или об-ва в целом. В остальном же подлинный герой не делает для себя ни в чем исключения, в т. ч. и в подчинении общепринятым нормам поведения. |
|
