Личность и коллектив

Личность и коллектив. — С т. зр. исторического материализма Л. — результат предшествующего общественно-исторического развития в той мере, в какой она активно осваивает унаследованную материальную и духовную культуру; личности — не только действующие лица, но и авторы, творцы своей истории. Однако способность быть Л. всецело общественная, основанная на том, что человек индивидуализирует в себе культуру, из к-рой он вырастает. Его общественная сущность проявляется в его отношениях к К., классу, нации и т. д.

К. Маркс и Ф. Энгельс указывают, что «развитие индивида обусловлено развитием всех других индивидов, с которыми он находится в прямом или косвенном общении...» (т. 3, с. 440). Лишь выполняя определенную роль в К., в совместной деятельности с др. людьми, вступая с ними в практические взаимоотношения, человек «начинает относиться к самому себе как к человеку» (К. Маркс и Ф. Энгельс, т. 23, с. 62), осознает себя как Л., отличную от др. В истории общественного развития отношения Л. и к. складывались по-разному.

В условиях первобытного об-ва в силу нерасчлененности общественных функций в К. «отдельный человек не становится самостоятельным по отношению к общине...» (К. Маркс и Ф. Энгельс, т. 46, ч. 1, с. 474). Он составляет одно целое с родом и не выделяет себя из него ни в своей деятельности, ни в сознании. Все его права и обязанности являются не личными, а родовыми. С дальнейшим прогрессом об-ва человек все больше принимает на себя свои родовые качества, выделяется из непосредственного слияния с родом и развивает в себе качества субъекта.

Однако этот прогресс приобрел в классовом об-ве антагонистическую форму: разделение труда делает человека односторонним, «частичным» (Маркс). Поэтому сам по себе человек и общество как целое выступают как противоположности. Многообразные социальные функции человека, обусловленные его положением в об-ве, даются ему как нечто внешнее, от его индивидуальности не зависящее. Принадлежность Л. к тому или иному коллективному объединению — феодальному сословию, монополистической корпорации, профессиональной группе — также не является добровольной.

Наемный рабочий, напр., вступает в трудовой К. не ради достижения общих с др. рабочими целей, а под властью капитала, к-рый навязывает производителям совершенно чуждую им цель — производство прибавочной стоимости. Исключение представляют лишь такие организации трудящихся, как партия и профсоюзы, в к-рые они вступают добровольно, руководствуясь интересами классовой солидарности, объединяемые общей целью борьбы за свои экономические и политические права.

В большинстве случаев в условиях капиталистического об-ва невозможно построить отношения между Л. и к. т. обр., чтобы их интересы не противоречили друг другу. Поэтому в буржуазном сознании создается представление, что К. способен лишь обезличить человека, ограничить его свободу, тогда как подлинная свобода и человеческая индивидуальность возможны лишь вопреки К., в противоположность законам совместной жизни. Марксизм ставит проблему Л. и к. конкретно-исторически. Противоречие между ними коренится в частной собственности на средства производства, и с ее уничтожением создается возможность для общности интересов и целей Л. и к.

В коммунистическом об-ве «свободное развитие каждого является условием свободного развития всех» (К. Маркс и Ф. Энгельс, т. 4, с. 447). При таком положении К. образуется на основе действительной общности целей входящих в него людей, представляет собой их добровольное и сознательное объединение, становится сферой развертывания их индивидуальных способностей и средством удовлетворения их разнообразных потребностей. Коренным образом меняется форма общественной дисциплины, связующей людей в их совместной деятельности. Л. осознает свою связь с об-вом как целым прежде всего через осознание своей принадлежности к определенным конкретным К. (производственная бригада, учебная группа, семья, общественная организация и т. п.).

Эти первичные объединения людей являются осн. ячейками общественного воспитания. Воспитание Л. путем воздействия на нее первичного К. — осн. принцип педагогики Макаренко. Но принадлежность Л. к каждому данному конкретному К. относительна, невсеобъемлюща. Поскольку каждый человек принадлежит одновременно к нескольким различным К., это дает Л. известную автономию, позволяет оценивать данный конкретный К. и свою собственную роль в нем с т. зр. более общих социальных связей и моральных принципов.

Высшая стадия развития отношений Л. и к. достигается не там, где члены К. хорошо усвоили и неукоснительно выполняют общие нормы, а там, где каждый член К. в состоянии самостоятельно предъявлять все более высокие нравственные требования как к самому себе, так и к К. в целом и его руководителям. Только в таком К. возможна подлинная личная свобода, к-рая означает на «свободу от К.», а практическое воздействие каждого на условия совместной жизни: общественную активность, самодеятельность и творчество, товарищескую взаимопомощь, взаимный обмен знаниями, мнениями и опытом, проявление инициативы, влияние на окружающих силой почина и примера.

Такой К. не обезличивает человека, а, напротив, создает условия для гармонического развития Л, каждого (Всестороннее, целостное развитие личности). Этот принципиально новый тип отношений между Л. и к. находит свое выражение в коммунистической нравственности в виде принципа коллективизма. Демократическая структура К. обеспечивает индивидуальную моральную ответственность каждого за коллективно принятые решения, а это способствует монолитности К. как целого.

Личный пример — см. Пример моральный.

Назад | Тематический указатель | Вперёд

Личность и коллектив